О фильме «Звезда Улугбека»
Биографические картины... Печальная слава утвердилась за этим жанром в недавние десятилетия. То были экранизированные предисловия к собраниям сочинений великих людей. Как и полагается в предисловии, в подобных фильмах обильно и добросовестно рассыпались цитаты. И цитаты эти произносили сами герои кинематографических хрестоматий.
Авторы «Звезды Улугбека» решили строить драматургию на динамичном, увлекательном сюжете. Но, к сожалению, они не убереглись от многих банальных ситуаций, присущих некоторым историко-биографическим картинам. Все эти дворцовые интриги, вероломные поступки предателя-сына, нисколько не раскрывая образ Улугбека, снижают философское звучание фильма.
Удача приходит в тех эпизодах, когда авторы показывают трагедию философа, мысль которого обогнала современное ему средневековье. Резко намеченный конфликт между султаном Улугбеком и главой самаркандских мусульман мракобесом Ходжой Ахраром, обогащаясь от эпизода к эпизоду новыми сюжетными положениями, развивается энергично, бурно и воинственно. Правда, подчас кажется, что такая сюжетная напористость более приличествует фильму о войне, полководце, нежели жизнеописанию философа.
Характерно, что замечательный актер народный артист СССР Шукур Бурханов, сыгравший главную роль, гораздо щедрее и богаче проявляет свое дарование в сценах, где Улугбек раскрывается как мудрец, чем в тех, что связаны с воинскими подвигами султана. Ирония философа, рассуждающего о невежестве и темноте века, мягкая мудрость в общении с любимой женой Фирузой, с учениками, сила света и знания в диспуте с Ходжой Ахраром дают зрителю гораздо больше представления о могучей фигуре мыслителя, чем история сражений с неведомыми кочевниками (дань хронологической таблице истории Узбекистана) или война с предателем-сыном.
Прекрасно снят старый Самарканд. Узкие крепостные улочки, обсерватория Улугбека, старинные мечети. Удачен второй план. Особенно в сценах, происходящих на заполненной мастерскими ремесленников и лавочками улице, которая стала полноправным героем картины, вездесущий, всезнающий, злой на язык и добрый сердцем самаркандский базар создает национальный образ наивысшей мудрости — мудрости народа. Великолепна мимолетная деталь — базарный гончар. Два раза мелькнул он в фильме: рваная чалма, ироническая усмешка, измазанные руки, гладящие глину, и вечное круговращение станка. Мимо гремят войны, во дворце борются за трон вероломный сын и благородный отец, плетет интриги тщеславный Ходжа Ахрар, — а станок все вертится, вертится, вертится... И возникает Хайямовский образ народа, творящего историю.
Именно те эпизоды, в которых авторы раскрывают подлинную народную историчность, а не увлекаются детективными построениями, приносят успех картине, кстати сказать, очень интересной по изобразительному решению. Развлекитесь по-полной в mr bit онлайн казино с поддержкой криптовалюты!
